![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
imaginary_meЧтобы внести ее, потребовалось два грузчика. Они неуклюже застревали в проемах, пыхтели, потом вытирали пот с испачканных побелкой лбов, благодарили, засовывая купюры в карман, наконец ушли, оставив ее в комнате на полу. Коробка не была такой уж большой. Она была - массивной. Внушительной, пожалуй. Но вовсе не огромной. Меньше ящика от стандартного телевизора стандартной семьи постсоветского пространства.
Коробка сразу вписалась в интерьер. После того, как от него ушла жена, в интерьер стали легко вписываться коричневые картонные коробки - смотрелись органично, как и одинокая бутылка кефира на кухонном столе, стоявшая там второй месяц. Казалось, коробка простояла тут не меньше, казалось, она была всегда. Бок посылки теплый на ощупь, нагретый на июльском солнце - он поймал себя на том, что машинально гладит его пальцами.
Сходил в кухню за ножом: ну что же, посмотрим. Тщательно упакованная коробка поддавалась с большим трудом, дразнила, но наконец уступила, и он быстрым рывком открыл крышку.
В коробке ничего не было.
Хотя, если быть совсем точными, в коробке было ничего. В ней была дыра.
Дыра темнела и слегка вихрилась, как будто уходила далеко вглубь. В глубь чего? - одернул себя. Мелькнула идея - снова прикрыв крышку, взялся за бока картонного куба - черт, тяжеленная, - взгромоздил коробку на стол. Посмотрел под стол. Старая газета и потерянный на прошлой неделе носок - порядок. Медленно открыл крышку и снова заглянул в коробку. Дыра была по-прежнему там, закрывала почти все дно - темный колодец со стенами, похожими на земляные, через сантиметров двадцать за краем начинается серый туман. И почему он так уверен, что там глубоко?
Разумнее всего позвать кого-нибудь. Хотя бы чтобы проверить, видит ли этот кто-нибудь дыру? Если дыру в коробке видит только он, значит дыры нет, а ему - лечиться. Печально. Коробку видели грузчики, это точно. Если, конечно, были грузчики. А если грузчиков не было? Стало страшно и зябко. Звать никого не хотелось.
Это от жары. У меня тепловой удар и легкий бред, - он не отрываясь смотрел на молочные завихрения.
Я потрогаю одним пальцем. Либо нащупаю картонное дно коробки, либо то, что там лежит на самом деле, либо дыру - но этого не может быть - успокоил себя.
Он взялся за край коробки, склонился, протянув руку ко дну (краю дыры). Остановился посреди движения - галлюцинация зрительная, значит, я закрою глаза, закрою глаза и нащупаю дно, глаза видят чего нет, руки находят, что есть, все просто, - он зажмурил глаза, за веками заплясали цветные искры летнего дня, он склонился ниже, нащупывая дно, ниже, вытянул руку, коснулся холодного и влажного и только тогда понял, что уже не стоит, а падает, вниз, вниз, в клубящийся туман, успел разглядеть далеко вверху эту дурацкую люстру, которую они купили когда-то на годовщину и кусок морщинистого потолка через край картонной коробки, а потом - только вихрящийся туман, или дымку - молочно-серую.
Падал он очень долго. Всегда.
Коробка сразу вписалась в интерьер. После того, как от него ушла жена, в интерьер стали легко вписываться коричневые картонные коробки - смотрелись органично, как и одинокая бутылка кефира на кухонном столе, стоявшая там второй месяц. Казалось, коробка простояла тут не меньше, казалось, она была всегда. Бок посылки теплый на ощупь, нагретый на июльском солнце - он поймал себя на том, что машинально гладит его пальцами.
Сходил в кухню за ножом: ну что же, посмотрим. Тщательно упакованная коробка поддавалась с большим трудом, дразнила, но наконец уступила, и он быстрым рывком открыл крышку.
В коробке ничего не было.
Хотя, если быть совсем точными, в коробке было ничего. В ней была дыра.
Дыра темнела и слегка вихрилась, как будто уходила далеко вглубь. В глубь чего? - одернул себя. Мелькнула идея - снова прикрыв крышку, взялся за бока картонного куба - черт, тяжеленная, - взгромоздил коробку на стол. Посмотрел под стол. Старая газета и потерянный на прошлой неделе носок - порядок. Медленно открыл крышку и снова заглянул в коробку. Дыра была по-прежнему там, закрывала почти все дно - темный колодец со стенами, похожими на земляные, через сантиметров двадцать за краем начинается серый туман. И почему он так уверен, что там глубоко?
Разумнее всего позвать кого-нибудь. Хотя бы чтобы проверить, видит ли этот кто-нибудь дыру? Если дыру в коробке видит только он, значит дыры нет, а ему - лечиться. Печально. Коробку видели грузчики, это точно. Если, конечно, были грузчики. А если грузчиков не было? Стало страшно и зябко. Звать никого не хотелось.
Это от жары. У меня тепловой удар и легкий бред, - он не отрываясь смотрел на молочные завихрения.
Я потрогаю одним пальцем. Либо нащупаю картонное дно коробки, либо то, что там лежит на самом деле, либо дыру - но этого не может быть - успокоил себя.
Он взялся за край коробки, склонился, протянув руку ко дну (краю дыры). Остановился посреди движения - галлюцинация зрительная, значит, я закрою глаза, закрою глаза и нащупаю дно, глаза видят чего нет, руки находят, что есть, все просто, - он зажмурил глаза, за веками заплясали цветные искры летнего дня, он склонился ниже, нащупывая дно, ниже, вытянул руку, коснулся холодного и влажного и только тогда понял, что уже не стоит, а падает, вниз, вниз, в клубящийся туман, успел разглядеть далеко вверху эту дурацкую люстру, которую они купили когда-то на годовщину и кусок морщинистого потолка через край картонной коробки, а потом - только вихрящийся туман, или дымку - молочно-серую.
Падал он очень долго. Всегда.