Настоящее время
Dec. 14th, 2006 10:58 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
imaginary_me- Ты беременна, - это говорит отец обвиняющим тоном. Мама прячет заплаканные глаза, кровь на белье, но как же, не может быть – вот ведь кровь на белье, так не бывает, но отец прав, обволакивает стыд и страх, а где же он? Он женат и не здесь, беременна, но как? Нужно написать ему, он не знает, торопливые пальцы набирают сообщение, он отвечает скупо и сухо, формально рад, слезы душат, беременна, одна, нечем дышать, совершенно нечем,
Тася отрывает свинцовую голову от мокрой подушки. Душно. Открывая пошире окно, вдыхает сырой ноябрьский воздух, не может удержаться и трогает плоский живот с дурацким облегчением. Засыпать все равно немного страшно, влажная наволочка неприятно холодит щеку.
Впереди, сколько видно, простирается дорога, рельсы матово поблескивают на солнце двумя змеями, мягко перекрывая старые подгнившие шпалы, заросшие сочной высокой травой. На склоне по тропинке далеко внизу двигаются черными точками безобидные травоядные шмеки. Слева, почти сразу за рельсами – зелень за кованой оградой, источающая удушающий сладковатый запах опасности. Яркое солнце в зените не может отогреть - тихо леденит внутри животный ужас. Опасность висит в воздухе как предгрозовое электричество, наполняя каждую клетку тела беспокойством. Но время еще есть, нужно двигаться вперед. Идти по следу из камней между шпалами легко - бело-красные, похожие на морские раковины камешки несложно разглядеть даже среди травы. Если бы только не этот липкий страх - сковывает и замедляет движения.
Начинается. Солнце меркнет, неожиданно срывается ветер. Мягкий теплый день резко превращается в мрачные сумерки, небо разрезает нарастающий вой. Выскочив навстречу из-за поворота дороги, темные верховые не останавливаясь подхватывают обмякшее от страха детское тело, и, тут же развернувшись, галопом направляют коней в ту сторону, откуда появились сами. Резкий запах полуптичьих тел мешает думать, но ужас медленно отступает. Ограда резко сворачивает в сторону от дороги, сладкий удушающий запах хищника остается где-то сзади. Всадники со своей ношей в полном молчании несутся по необъятной зеленой равнине в косых лучах закатного солнца.
Снова голову раскалывает боль, но глаза придется открыть – об этом настойчиво напоминает будильник у изголовья. «Понедельник, я, дома», - вяло нащупывает место и время Тася, свешивает из-под одеяла белые худые ноги. Рассматривая вечно незнакомое лицо в зеркале, медленно снимает пижаму и становится под струи горячей воды. По телу пробегает быстрой волной дрожи ночной липкий страх, отдается в ушах легким звоном, необъятная зеленая равнина встает перед глазами. Тася делает почти обжигающую воду еще горячее. Пора завтракать.
Лица, лица, множество лиц, все их можно бесконечно рассматривать исподтишка. Нет, не выдумывая истории, не сочиняя биографии – просто смотреть, созерцать исчерченные тропинками пейзажи чужих отдельных миров, прячущихся в воротники пальто, изучать глаза и губы, но только незаметно, неназойливо, мгновенно отворачиваясь, чтоб не встретиться взглядом – она не ищет контакта, не хочет быть замеченной, не собирается наносить свои линии на эти карты. Тася просто смотрит, как смотрела бы на далекие горы и равнины. Равнины.
Задумчивая темноволосая девушка отворачивается к окну. Вокруг люди, тесно прижатые друг к другу в принудительной близости, бесконечно далекие друг другу.
- Саша, Саша! – кричит папа, - иди сюда! Бегу к нему, папа нашел на берегу живого краба и не дает ему убежать в воду. Смеющееся коричневое лицо сияет как солнце в летнем небе, мой папа, большой и сильный, к нему со всех ног, высоко взлетают брызги теплого прибоя, краб пытается тихо удрать, он смешной и страшный, хочется тронуть его пальцем, но он убегает, папа смеется и подбрасывает высоко в воздух, меня, прямо в небо, к солнцу, которое как папино лицо, они оба сливаются вместе и от обоих светло и весело, солнце и небо
С девяти утра до шести вечера с перерывом на обед Татьяна переводит. Тексты для нее делятся на легкие и не очень, день делится на три части – до-обеда, после-обеда и вечер. До-обеда проходит быстро, обедает Тася с коллегами в ближнем кафе, долго размышляя, что бы выбрать из небогатого меню. Как там Н.? – Я слышала, что… - Не может быть! – Ну да. - А вы не знаете?.. Л. уволился, – ее омывают слова и запахи - обед. Голова чудесно пустая, несложные мысли текут размеренно и плавно как соус. После-обеда неожиданно растягивается в тонкую резину, время ползет, еле шевеля стрелками часов, изредка перебрасываются репликами коллеги, строки очередного перевода сливаются в ряды бессмысленных точек и приходится встряхивать головой – хочется домой, спать. Тася ждет вечера как избавления, рвется домой, а дома не совсем понимает, куда себя деть. Всю жизнь она видела перед собой четкие задачи: четвертная контрольная, годовая оценка, окончить школу, сессия, диплом, защититься, получить работу – и свобода! Свобода обрушилась отсутствием конкретной цели. Не с чем бороться, но и нечего ждать, и теперь Тася ждет вечера, выходных, Нового года, Пасхи, отпуска, любви – заслоняется от долгожданной свободы маленькими кучками маленьких дел и символических целей, хватается за мелкие зарубки в календаре, как утопающий, - иначе как удержаться на скользкой поверхности жизни?
Она сказала ждать и я жду со всеми. Ряды красных кресел располагаются амфитеатром вокруг арены, посыпанной светлым песком. Почти все места заняты претендентами в багровых мантиях, некоторые стоят, переминаясь с одной затекшей ноги на другую, кто-то оцепенело сидит, сжимая холодными липкими пальцами подлокотники кресла, закусив бледные губы; гудят разговоры. Пусть для них это всего лишь политика, средство, утешение честолюбия, но я верю. Нет, не так – я верую. Почтенная Магда внесет меня в список белого свитка. Или не внесет? Сердце бьется часто и неравномерно, руки холодны как лед, мои нервные руки с синими венами. Нет, я не хочу славы и власти, как другие, я хочу знать. Достоин ли я? Имя в списке, есть ли там мое имя? Гул голосов резко нарастает и тут же затихает до звенящей пустоты – на арену выходит синод, четверо несут огромный свиток – ряды имен, вписанных красным на светлом полотне. Имя. Мне кажется, я даже отсюда вижу мое имя в нем. Все во мне заливает яркий свет.
В узкую щель между шторами пробивается солнечный луч, заливает глаза, аккуратно разрезает комнату на две части. Суббота – это лучший день в неделе, времени так много, что кажется, понедельник не наступит никогда. В субботу утром всегда такое ощущение, что впереди что-то хорошее, чудятся планы и приятные дела. Сегодня Тасю ведут в кино.
В зале темно, мелькают крупные планы на экране, Тася представляет вдруг на секунду, что герои на самом деле такие огромные, настолько огромные, что в кадр может поместиться одновременно только какая-нибудь одна часть – кусок лица, рука, колени. Неожиданно Тасина рука касается руки спутника, теплой и чуть влажной. На секунду вся Тася превращается в маленький кусочек кожи на тыльной стороне ладони, она не видит и не слышит, она – ощущает. Тася вздрагивает, замирает, потом мягко убирает руку. Герои на экране страстно целуются.
По дороге домой оба болтают и смеются. Они друзья.
Грохот разрывает ее уши, пот заливает глаза, они наступают, прикрытые огнем, нргелл чувствует их, но пока не видит, огромный, устремленный в небо, разбрасывает слепо громадные щупальца, каждое величиной с толстый ствол вековой стелхи, хочет сбить с ног, раздавить, смять, уничтожить – и он вполне способен на это, силы и хитрости у него хватит чтобы уничтожить не один такой отряд, защитные костюмы не спасут от его мощи, но их задача – всего лишь отвлечь, обмануть предателя нргелла, уничтожить его должны другие. Нргелл раскатисто издевательски смеется далеко вверху, его смех выводит из себя, подрывает веру в хотя бы малейшую возможность их победы, нргелл все видит и знает об их планах, это конец. Отчаянно они бросаются на стволы щупалец, прижимают к земле, рубят и колят в дыму, под огнем, сверху хлещут новые и новые более тонкие щупальца нргелла, он старается достать их своим ядом, сверху отравить, снизу размолоть, нргелл силен, ужасно силен, но вот он перестает вдруг смеяться.
Сбор назначен у скалы, видно, что их строй сильно поредел. Медленно рассеивается едкий дым, постепенно обнажая бесформенную неживую кучу. Теперь, когда нргелл мертв, у них есть шанс победить в этой войне. У них есть шанс. В груди тесно - ее распирает надежда, на глазах сами собой выступают слезы – она их не вытирает, победителям можно плакать. Они идут на север.
- Мне снятся совершенно невероятные сны, - говорит Тася подруге со смущенным смешком и пытается рассказать то смутное, что обрывками еще осталось в сознании. Подруга вежливо улыбается и замечает: «даа, чего только не приснится». Разговор быстро меняет направление. Все знают, что сны – это только сны. Ничего больше.
За стеной слышны чьи-то приглушенные крики – там кого-то пытают. Скоро наступит его очередь. По скованным ногам пробегают крысы, он сам уже перестал пытаться кричать, отогнать их, доказать тем в зале, что невиновен - пытаться хоть что-нибудь. Скорее умереть – единственное желание, но и оно медленно угасает в гаснущем разуме. В слепой темноте он видит перед собой родную деревню, улыбающуюся жену, солому, солнце, свой двор - его глаза помнят и плачут. Он хочет только одного – умереть быстро. Тот за стеной кричит все отчаяннее.
Подруги считают, что Тасе не хватает мужского общества. Мужского внимания Тасе хватает, ей даже кажется, что она ощущает некоторый его излишек, когда идет по улицам, когда едет в метро, но вот общества – да, пожалуй, общества ей не хватает. Ей обещают прекрасного Евгения. Евгений с прошлым, но свободен и очарователен, подруги ласково улыбаются и весело кудахчут. В пятницу.
Евгений действительно очарователен.
Загорелое лицо кажется знакомым, и Тася все время силится вспомнить, где его видела. Потом думает, что такие приятные лица всегда кажутся знакомыми, как богатыри из сказки, или может словьи-разбойники. А идемте ко мне, тут рядом, - посмотрите нашу с сыном коллекцию, - говорит Евгений. Да, действительно с прошлым этот очаровательный Евгений. Смотрит доверчиво и безмятежно, и Тася соглашается. В квартире пахнет почему-то бубликами, под ноги бросается глупый старый кот, а Женя, едва открыв дверь и пропустив Тасю вперед, зовет: Саша, Саша! Иди сюда, у нас гости!
И Тася видит вдруг отчетливо морской берег, и краба, и солнце, и лицо. Небо.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
первыйнах
Date: 2006-12-14 09:09 am (UTC)Спасибо.
Re: первыйнах
Date: 2006-12-14 09:12 am (UTC)no subject
Date: 2006-12-14 04:45 pm (UTC)Но я же ведь уже постарался?:)
Как все-таки хорошо быть первым читателем.
Катька, я этим горжусь.
Замечательный рассказ.
Честное слово.
Еще раз перечитал - замечательный.
no subject
Date: 2006-12-14 06:39 pm (UTC)no subject
Date: 2006-12-14 07:27 pm (UTC)no subject
Date: 2006-12-14 05:32 pm (UTC)no subject
Date: 2006-12-14 06:42 pm (UTC)no subject
Date: 2006-12-14 05:48 pm (UTC)no subject
Date: 2006-12-14 06:43 pm (UTC)no subject
Date: 2006-12-17 09:00 pm (UTC)no subject
Date: 2006-12-17 09:01 pm (UTC)no subject
Date: 2006-12-17 09:02 pm (UTC)no subject
Date: 2006-12-17 09:04 pm (UTC)no subject
Date: 2006-12-17 09:07 pm (UTC)no subject
Date: 2006-12-17 09:10 pm (UTC)no subject
Date: 2006-12-17 09:11 pm (UTC)no subject
Date: 2006-12-17 09:16 pm (UTC)no subject
Date: 2006-12-17 09:19 pm (UTC)no subject
Date: 2006-12-17 09:23 pm (UTC)no subject
Date: 2006-12-17 09:29 pm (UTC)no subject
Date: 2006-12-17 09:11 pm (UTC)или обойдёмся без третьего ? :))
no subject
Date: 2006-12-17 09:15 pm (UTC)no subject
Date: 2006-12-17 09:20 pm (UTC)no subject
Date: 2006-12-17 09:23 pm (UTC)no subject
Date: 2006-12-17 09:28 pm (UTC)no subject
Date: 2006-12-14 06:50 pm (UTC)просто возможности написать что-то вменяемое пока нетути. надо перечитать еще раз, не вздрагивая от сопения коллег. распечатаю и утащу домой :)
no subject
Date: 2006-12-14 07:29 pm (UTC)спасибо!:)
no subject
Date: 2006-12-14 10:08 pm (UTC)так утешимся же мыслью, что какое-то деревце сгубили не совсем зря :)
no subject
Date: 2006-12-15 10:14 am (UTC)no subject
Date: 2006-12-15 12:09 am (UTC)no subject
Date: 2006-12-15 10:14 am (UTC)